Потенциальные покупатели, выразившие в письме о намерениях заинтересованность в покупке доли в обществе, обязаны заплатить стоимость доли, даже если ее не купили — так считает истица по делу о ложных «заверениях об обстоятельствах», в котором наша компания защищает интересы ответчика. Суды первой и апелляционной инстанций неожиданно поддержали такую необычную трактовку закона и удовлетворили иск. Однако суд кассационной инстанции признал выводы нижестоящих судов ошибочными. При новом рассмотрении дела апелляционный суд указал, что по смыслу статьи 431.2 ГК РФ убытки, причиненные недостоверностью заверений об обстоятельствах, вправе требовать сторона по сделке при наличии заключенного договора. В отсутствие такого договора апелляционный суд отказал истцу во взыскании убытков.
По мнению первых двух судебных инстанций, выраженная в письме о намерениях заинтересованность покупателя в приобретении доли в обществе представляет собой заверения об обстоятельствах по смыслу статьи 431.2 ГК РФ. Поскольку в конечном итоге покупатель отказался от покупки доли, суды посчитали это нарушением покупателем своих заверений, что, по мнению судов, дает продавцу право взыскать упущенную выгоду в размере той суммы, которую потенциальный покупатель предлагал за долю, за вычетом ее действительной стоимости.
Сформированная судами первых двух инстанций позиция означала, что заинтересованность потенциального покупателя купить товар, будучи выраженной в письменном виде, сама по себе уже создает для такого покупателя обязанность купить этот товар. При этом в случае отказа от покупки покупатель не только обязанность по требованию продавца заплатить ранее обозначенную сумму, но и не получает сам товар. Между тем покупатель остается и с товаром, и с деньгами.
По сути, суды создали опасный прецедент, который мог сильно изменить подходы к ведению переговоров и даже написанию простых деловых писем потенциальным бизнес-партнерам, которые пришлось бы в обязательном порядке снабжать оговоркой, что данное письмо не является заверением об обстоятельствах и не возлагает на отправителя обязанности заключить договор.
Теория и практика
Решения судов первых двух инстанций могут показаться очевидно несправедливыми и незаконными. Однако виной всему несовершенство законодательства и недостаток правоприменительной практики в отношении заверений об обстоятельствах.
Институт заверения об обстоятельствах имеет богатую историю и обширную доктрину в англосаксонском правопорядке. Между тем для правопорядка РФ этот институт является довольно молодым. Он появился в 2015 году и представлен всего одной статьей 431.2 Гражданского кодекса РФ.
Существуют немногочисленные разъяснения и правовые позиции ВС РФ по заверениям об обстоятельствах, однако до настоящего времени на ряд существенных вопросов, связанных с применением института заверений об обстоятельствах, ответы Верховным Судом РФ не даны.
В частности, ВС РФ не давал разъяснений относительно того, является ли заверением об обстоятельствах одностороннее заверение совершить в будущем какое-либо действие (например, заключить сделку купли-продажи).
Таким образом, при определенном прочтении статьи 431.2 ГК РФ можно считать намерение купить долю в обществе заверением об обстоятельствах, а отказ от заключения договора купли-продажи доли — нарушением данного заверения, дающим право потерпевшей стороне взыскать любые убытки в качестве меры ответственности за допущенное нарушение. И в таком случае решения судов первых двух инстанций можно считать формально не противоречащими закону.
Однако одновременно со статьей 431.2 в ГК РФ была введена отдельная статья 434.1
«Переговоры о заключении договора», прямо исключающая ответственность стороны за то, что в результате переговоров договор так и не был заключен.
Согласно статье 434.1 ГК РФ ответственность возникает только в случае недобросовестного ведения и выхода из переговоров. При этом размер такой ответственности ограничен расходами потерпевшей стороны на ведение переговоров и упущенной выгодой от утраты возможности заключить договор с третьим лицом (а не с другой стороной переговоров, как было заявлено в иске).
В связи с этим возникает вопрос: отказ от заключения договора — это нарушение ранее данного заверения об обстоятельствах (намерения его заключить), влекущее ответственность в виде любых убытков в порядке статьи 431.2 ГК РФ? Или же в этом случае нужно применять статью 434.1 ГК РФ, устанавливающую строго ограниченный состав убытков за выход из переговоров, для взыскания которых потерпевшей стороне нужно доказать недобросовестность другой стороны?
Поскольку до настоящего времени ВС РФ не выражал своей позиции по вопросу разграничения применения статей 431.2 и 434.1 ГК РФ в подобных случаях, нижестоящие суды могут делать это по-разному.
Для целей разделения областей применения указанных статей доктором юридических наук Карапетовым А. Г. сформулирован следующий подход: если ложная информация предоставляется в ходе переговоров и договор в итоге так и не был заключен, применяется режим преддоговорной ответственности за недобросовестное ведение переговоров по ст. 434.1 ГК РФ (т. е. взыскиваются убытки по модели негативного интереса). Если же договор в итоге был заключен и является действительным, то независимо от того, предоставлялись ложные заверения до, в момент или после заключения договора, применяется специальная норма ст. 431.2 ГК РФ о заверениях об обстоятельствах.
Карапетов А. Г. отдельно подчеркивает, что заверения должны касаться обстоятельств, которые имели место в прошлом или имеют место на момент их предоставления (в случае заверений, включенных в договор, — на момент его заключения). Заверения не могут касаться обстоятельств, которые могут наступить в будущем. Если стороны желают установить возмещение убытков на случай, если в будущем наступит то или иное обстоятельство или изменится то или иное состояние дел, имевшее место на момент предоставления заверений, они могут это сделать, используя либо конструкцию обязательства (одна из сторон обязуется обеспечить за счет своего поведения наступление или ненаступление того или иного обстоятельства), либо конструкцию возмещения потерь по правилам ст. 406.1 ГК РФ (одна из сторон принимает на себя бремя возмещения потерь, которые могут возникнуть у другой стороны в связи с наступлением тех или иных обстоятельств в будущем, которые не зависят от ее поведения).
Обоснованный подход
Подход Карапетова А. Г. к разграничению применения двух названных норм представляется обоснованным.
В случае заключения сторонами договора между ними возникает более тесная связь, в связи, с чем и состав убытков в случае нарушения заверений шире. Если же стороны по итогам переговоров не заключили договор, то их связь ограничивается лишь переговорным процессом, что и обуславливает ограниченный состав убытков в таком случае.
Отличительной особенностью заверений об обстоятельствах является то, что лицо, дающее заверения, лишь констатирует некоторую данность (положение вещей) и отвечает лишь за то, что данные им заверения могут оказаться не соответствующими реальному положению вещей, существовавшему на момент дачи заверений.
Лицо, давшее заверения об обстоятельствах, не обязано после дачи таких заверений совершить какие-либо действия, в результате которых данные обстоятельства должны возникнуть. Поскольку согласно обстоятельствам дела договор купли-продажи доли истца в обществе так и не был заключен, а заинтересованность покупателя в будущем заключить с истцом такой договор не является заверением об обстоятельствах, которые имели место в прошлом или на момент их предоставления, то согласно вышеприведенным критериям разграничения областей применения статей 431.2 и 434.1 ГК РФ к спорной ситуации необходимо было применить положения статьи 434.1 ГК РФ о недобросовестном ведении и выходе из переговоров.
Однако в отсутствие судебной практики суды первой и апелляционной инстанций заняли противоположную позицию, сделав выводы о том, что: (i) заинтересованность в будущем заключить договор является заверением об обстоятельствах; (ii) ответственность за нарушение заверений по статье 431.2 ГК РФ в виде любых убытков наступает вне зависимости от того, был ли заключен договор или нет.
Суд кассационной инстанции в свою очередь признал выводы нижестоящих судов ошибочными и направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
При новом рассмотрении дела апелляционный суд указал, что по смыслу статьи 431.2 ГК РФ убытки, причиненные недостоверностью заверений об обстоятельствах, вправе требовать сторона по сделке при наличии заключенного договора.
В отсутствие такого договора апелляционный суд отказал истцу во взыскании убытков.
Риски неверной интерпретации
Между тем суд кассационной инстанции и апелляционный суд при новом рассмотрении дела не дали оценку доводу о том, что проявленная заинтересованность заключить договор в будущем не может считаться заверением об обстоятельствах, поскольку не относится к обстоятельствам, которые имели место в прошлом или на момент проявления заинтересованности заключить договор.
В связи с этим сохраняется риск интерпретации судами заинтересованности заключить в будущем договор в качестве заверения об обстоятельствах.
Например, если стороны заключили договор и в преддоговорной переписке имелось неосторожно выраженное намерение или обещание заключить какой-либо другой договор (например, погасить долг другой стороны перед третьим лицом), то в случае отказа от выполнения такого обещания после заключения основного договора другая сторона может попытаться через суд взыскать убытки за «недостоверные заверения». И суд может такое требование удовлетворить.
Вероятно, что в вышестоящих судебных инстанциях такое решение может быть отменено, но судебная тяжба может занять довольно много времени, на протяжении которого сторона будет находиться под риском взыскания убытков. Чтобы избежать таких ситуаций, в деловых письмах целесообразно указывать, что они не содержат заверений об обстоятельствах и обязательств отправителя совершить в будущем какие-либо действия.